Мученик Севастиан

   

       
           
       
   

   

       
           
           
       
   

Мученик Севастиан и засохшее дерево                 Ольга Шульчева-Джарман                 Нет слепой судьбы — воин-преторианец стал воином Христовым

Но дозволь Твои стопы мне целовать, держа руками

С уст сошедшее нечистых,
Из испорченного сердца,
Из души, погрязшей в скверне,
С языка, который мерзок,
Приими, Христе, моленье,
И, приняв великодушно,
Обращенья не отринув,
И простив мне эту дерзость,
Дай сказать, не обинуясь,
что хочу сказать, Христе мой,
Или сам же укажи мне,
Что сказать и что мне сделать.

Грешен я - как та блудница,
Что, узнав, где обитаешь,
Принеся с собою миро,
И к стопам Твоим припавши,
Дерзостно их умащала,
О, мой Бог и мой Владыко!
Но ее Ты не отринул,
Приступившую от сердца,
Так и мной не возгнушайся,
Но дозволь Твои стопы мне
Целовать, держа руками,
И обильными слезами,
Словно миром многоценным
Умащать их дерзновенно.

Но моими же слезами
И меня очисти, Слове,
Отпусти мне прегрешенья
И грехов прощенье даруй.
Зол моих Ты знаешь бездну,
И мои ты знаешь раны,
Струпы язв моих несметных.
Но Ты видишь также веру
И усердную решимость,
И мои стенанья слышишь.
От Тебя не утаится,
Мой Творец и Искупитель,
ни единая слезинка
Или часть слезинки малой.
То, что я не мог бы сделать,
Божьи очи видят ясно,
И другое в вечной книге -
То, что я еще не сделал,
Уж написано от века.

Посмотри, как я смиряюсь,
Посмотри, сколь труд мой тяжек,
Отпусти мне прегрешенья
Боже мой, Творец вселенной!
Чтобы мог я с чистым сердцем
И притрепетною мыслью
И душею сокрушенной
Причаститься тех Пречистых
Всесвятых бессмертных Таинств,
Что для каждого источник
Жизни и обожествленья,
Кто приходит с чистым сердцем.

Ибо Ты сказал, Владыко:
«Тот, кто плоть Мою вкушает,
Тот, кто кровь Мою приемлет,
Тот со Мною пребывает,
В нем и Сам Я обитаю».
А Твое, Владыко, слово,
быть неистинным не может,
И Твоей боготворящей
Причащаясь благодати,
Я не одинок, Христе мой,
Но с Тобою пребываю,
Свет трисолнечный, весь мир сей
Просвещающий сияньем!

И чтоб мне не оказаться
вне Тебя, о Живодавче,
Моего дыханья, жизни,
Ликования благого,
Мира нашего спасенья, -
Для того и приступаю,
Как Ты видишь, со слезами
И душою сокрушенной,
Прегрешений оставленье
умоляя даровать мне.
Чтоб я мог животворящих
Непорочных Твоих Таинств
Стать причастником достойным.
Чтоб со мной, треокаянным,
Ты пребыл, как обещал мне.
Чтоб лукавый искуситель
Вне Тебя меня обретши,
Не увлек меня коварно
И не дал мне уклониться
От словес боготворящих.

И припадаю к Тебе я
Ныне с теплою мольбою:
Как Заблудшего Ты принял
И пришедшую блудницу,
Так прими, о, Милосердный,
Погибающего ныне
И с душою сокрушенной
Приступившего смиренно.
Знаю я, о, мой Спаситель,
Что никто из всех живущих
Не соделал преступлений
Моему паденью равных.
Но и то я знаю твердо,
Что такого нет паденья,
Прегрешений столь великих,
Что смогли бы переполнить
Твоего терпенья чашу
И Твою превысить милость.
Ты елеем состраданья
Тех, кто кается всем сердцем,
Очищая, просветляешь
И причастниками света
И божественности, Спасе,
их соделываешь щедро.
И не только человекам,
Но и ангелам на диво
С ними Ты ведешь беседу
Словно с верными друзьями.

Это мне внушает смелость
и, надеждой окрыленный,
Дерзновенно приступаю
Я к дарам Твоим обильным.
Радость чувствуя и трепет
Я, трава, приемлю пламя,
Причащаясь, и - о, чудо! -
Орошаюсь неопально,
Купине подобен древней,
Что пылала, не сгорая.
Ныне благодарно сердце,
Благодарен весь мой разум,
Благодарны даже члены
Все - душа моя и тело.
Весь припадаю к Тебе я
И Тебя, мой Боже, славлю,
Прославляемого всеми
ныне так же как и вечно.
(пер. Т.Л.Александровой)