Военный врач Пантолеон.
Он – неизвестный святой, самый незнаемый из самых известных…
Подсвечники перед его иконой - образом юноши, почти отрока с таинственным ларцом и таинственной ложечкой – всегда полны свечей. В их свете, в волнах дыма парафина и – редко –воска, лик его - с ободряющей, радостно-печальной улыбкой - обращен к ищущим, идущим, молящимся ему, просящих у него. Он одновременно близок и далек. Века и века между нашими днями и днями, когда жил Пантолеон, Пантолеонтас, сын патриция Евсторгия и Еввулы.
Он одинок. История и народное почитание оторвало от него его единственного друга пресвитера Ермолая. Их имена соединены – навечно – в молитве Проскомидии, приношения, над седьмой частицей из третьей просфоры частицей, что вынимают за бессребреников. Но на иконах рядом с ним нет старца Ермолая. Он – вновь - без него, в одиночку, как в дни своей мартирии, своего свидетельства об Иисусе Христе - Который был распят в страшном одиночестве и Который воскрес вопреки всему и встал посреди апостолов...
… Пантолеон родился в конце третьего века. Римская Империя колеблется, стоя на грани зияющей пропасти. Императоры сменяют один другого, не умея или не желая спасти рушащуюся на их глазах державу. Неужели третий век – последний век Рима? Нет, - сказал Диокл, сын фракийского вольноотпущенника, и взял в свои солдатские руки вожжи несущейся в пропасть, подобно колеснице Фаэтона, страны. Бывший солдат сумел то, что не удалось сыну Феба. Он удержал Pax Romana от неизбежной катастрофы. Он – император Диоклетиан.
Его столица – в Никомедии, в прекрасной Вифинии, на малоазийском берегу Мраморного моря. Здесь он обдумывает реформы – множество реформ, отсюда руководит поделенной на две части империей, которой правит теперь императорская четверица - особая, чрезвычайно эффективная форма правления. Император и при нем кесарь, правая рука. Таких императоров двое, и двое кесарей. На Востоке – Диоклетиан и Максимиан, на Западе – Констанций Хлор, женатый на Елене. Римский мир затих, благословляя богов, даровавших земле покой.
Диоклетиан не начинает гонений на христиан – напротив его дворца в Никомедии высится христианский храм. На этот храм взирает из заточения молодой узник-заложник, сын Констанция Хлора и Елены – Константин, поклонник таинственно культа Митры, бога-победителя страшного быка. Он не должен стать императором – не таковы законы Диоклетиана. А чтобы отец - соправитель Диоклетиана на Британских островах вел себя посмирнее, ко двору вызван сын.
Но ко двору в это время представлен и другой юноша, сверстник Константина. Он – ученик врача Евфросина, сын патриция Евсторгия. Если Константину будущее не обещает ничего, то Пантолеону открыт путь на высокие придворные должности. Ему около двадцати семи лет – возраст, когда молодые люди из знатных семей могли быть представлены вниманию императора.
Император – прежде всего воин. Еще более касается это Диоклетиана. Личный врач императора – это военный врач, который будет делить с ним и тяготы похода, и боль ран. «Прекрасно, если врач – не просто врач, но друг твой» - говорили мудрецы Сенека, Плутарх и Цицерон.
История помнит много великих врачей-спутников императоров. Октавиана Августа спас его врач Марк Арторий , которому во сне было видение. Проснувший, он кинулся к палатке императора и почти силком вывел его и этим спас. Другой врач, раб, Антоний Муза, ученик Асклепиада Вифинского, исцелил императора, прописав ему ванны – и император, освободив его, сделал его своим личным врачом и дал ему – бывшему рабу – право носить на пальце золотое кольцо.
Невод рыбак расстилал по брегу студеного моря;
Мальчик отцу помогал. Отрок, оставь рыбака!
Мрежи иные тебя ожидают, иные заботы:
Будешь умы уловлять, будешь помощник царям!
Но Пантолеон ничего не знал ни о рыбаках, ни о их мрежах. Только, может быть, напевы колыбельной, что пела над ним его рано ушедшая мать, оставались в его памяти.
Подпора страждущих,
Вечный владыка,
Смертного рода
Спаситель Иисус,
Пастырь, пахарь,
Кормило, устье,
Крыло небесное
Святого стада.
Рыбарь всех смертных
Тобою спасенных
В волнах неприязненных
Из моря нечестия,
Рыбы чистые
Сладкою жизнью уловляющий.
Веди нас, овец
Разумных, Пастырь
Святый, веди нас,
Царь детей непорочных.
Стопы Христа –
Путь небесный.
Слово превечное,
Век беспредельный,
Свет бессмертный,
Милости источник.
Век беспредельный, свет бессмертный – так мог назвать Неведомого Бога и неоплатоник. Философия в то время была неотделима от религии – философствовать означало жить так, как проповедуешь. Поэтому чуть более, чем полвека спустя Григорий Богослов назовет христианское учение «нашей философией» и к философам причислит своих брата и сестру.
Неоплатоник – это не грубый язычник, молящийся, подобно обличаемым пророками неверным иудеям, камням и кускам дерева. Нет – неоплатоник знает, что невидимые боги могут явить себя в дереве и камне, могут приблизиться к человеку для общения. И он поклоняется этим богоносным статуям – не мрамору и бронзе, но месту обитания богов. Так молился ритор Элий Аристид, для которого бог Асклепий был всем - и другом, и помощником, и наставником, единственным, кто был в силах спасти его от тяжкой болезни, так внезапно и жестоко прервавшей его карьеру. «Единственный ты!» - восклицал он перед статуей бога. Так же молился и никомедийский патриций Евсторгий, так же он учил молиться и своего сына Пантолеона.
ДАЛЕЕ - ЗДЕСЬ - http://proza.ru/2009/07/05/958
